Я чувствовала себя виноватой за то, что у мамы из-за меня не сложилась жизнь. Один раз из-за этого чувства вины у меня случился срыв, я кричала, что не просила меня рожать, что если я такая плохая – то меня можно сдать в детский дом и что, может быть, там, без них, я была бы счастливее.
Мама разрушила всю мою жизнь. Уничтожила на корню.Тут, наверное, надо начать с детства. Меня она родила в институте, и отца, собственно, я уже не знала. Нет, чисто в теории предполагала, что он есть – отец у всех есть – но не видела. Когда подросла, мама начала о нем рассказывать. Впрочем, рассказы сводились к одному: он ее бросил, подлец.
Не знаю, может быть реально был подлецом. А, может быть, студенческий роман был быстротечным, да и все.
Меня воспитывала мама и бабушка, и… Воспитывали они так, что все свое детство и всю свою юность я чувствовала себя виноватой за то, что у мамы из-за меня не сложилась жизнь. Вместо того, чтобы заниматься ее устройством, она вынуждена работать, чтобы меня одеть, накормить, вырастить, выучить.
Один раз из-за этого чувства вины у меня случился срыв, я кричала, что не просила меня рожать, что если я такая плохая – то меня можно сдать в детский дом и что, может быть, там, без них, я была бы счастливее.
Через неделю после этого умерла бабушка. Мама сказала – это из-за меня. Было очень стыдно, и нет, даже не стыдно, а… Самой умереть хотелось. Мне было двенадцать лет, и я чувствовала себя убийцей.
С тех самых пор я никогда не позволяла себе маме не то, что перечить, а вообще – возражать. Я очень боялась, что мамочка умрет. А она меня обнимала вечерами, говорила:
— Ну вот, будем с тобой вместе доживать. Стану старой, ведь ты обо мне позаботишься?
Рассказывала опять об отце. О других женщинах, своих подругах, которых бросили мужчины, вот так же, с детьми.
— Достойного не найдешь! – повторяла она — Все козлы!
Я выросла с этим убеждением. Шарахалась ото всех парней в классе, потом в институте. Хотя нет, не ото всех. Один раз влюбилась, и парень был достойным. Мы месяца два гуляли по городу, он дарил мне цветы, а потом я решила познакомить его с мамой.
Ночью ей стало плохо – пришлось вызывать скорую.
И через два дня ей стало плохо – опять скорая.
Мы с нею прошли всех кардиологов, кто-то говорил, что она здорова кто-то – искал всякие болячки, но я тогда поняла, что у мамы слабое сердце, и она за меня переживает.
— Главное, чтобы ты была счастлива. – Говорила она, укладываясь на диване. – Не думай обо мне, думай о себе, устраивай жизнь, а я как-нибудь…
В воздухе пахло корвалолом. Мне было двадцать, ей – тридцать девять, и я ужасно боялась, что мама умрет, как бабушка. С мальчиком тем рассталась и зареклась с кем-то еще встречаться. Училась, делала карьеру, радовала маму.
Когда мне было двадцать восемь лет, мама вышла замуж. Резко. Сказала об этом, когда расписалась со своим мужем, а потом… Потом мне тетка наша рассказала – с этим мужчиной она встречалась давно, наверное, с моего детства, но он ее замуж не звал, потому как был женат, а сейчас – овдовел. А еще она сказала, то бабушка умерла от тромбоэмболии.
Я в тот вечер поняла, что я в смерти бабушки была не виновата, а мама, рассказывая мне, какие все мужики сволочи и, предостерегая от них, встречалась вот с этим, который стал ее мужем.
Вот уже пять лет как она переехала с ним в Болгарию. Иногда она звонит и спрашивает:
— Если он меня бросит, ты ведь меня не оставишь?
Что мне делать? И мама, какая бы ни была, мама, и жить-то хочется…
Грустная история из анонимного обращения к психологу. На просторах интернета много таких попадается. Бог знает, кто их пишет, Бог знает, кто на них отвечает…
Если честно – так и хотелось написать: перестать грызть себя, винить мать, и учиться жить, как бы это тяжело ни было…
